Я часто говорю с вами о Боге потому, что моя дорога к нему была такой же мучительной, как у многих из вас сейчас. Мою семью наверное можно было бы назвать классическими атеистами. Не исключено, что кто-нибудь из прабабушек и другой дальней родни прятал где-то иконки и в глубине души во что-то верил – я об этом не знаю. Даже формальное православие, как, например, у моих одноклассников, которых бабушки по привычке или втихую крестили еще маленькими, обошло меня стороной. Я выросла в ореоле незыблемой веры в коммунизм (активным сторонником которого был мой папа), а всю юность жила практически по законам бойскаутов. От коммунизма меня отвратило, а вот юность много дала: в 15-16 лет мы серьезно думали о границах личной свободы, учились ответственности, старались слушать друг друга и договариваться, заботиться и проявлять инициативу. В океан взрослой жизни я влилась активной и независимой.

На другом полюсе жизни помещались люди, от которых меня коробило. Я не выносила любой показной религиозности, еще острее — всего, что на мой взгляд попахивало фанатизмом. Верующие виделись мне ограниченными, недалекими, запуганными, безответственными слабаками. Даже убрав зашоренных последователей, с которыми невозможно было поговорить о Боге, я не могла разделить идей, которые полагались мне по месту рождения — карающего Отца, грехов, загробной жизни, страдальческих образов на иконах, тела и крови Христовых на причастии — все это было не мое и не про меня. От эзотерики, которая тогда активно стала появляться на соседних полках с книгами по психологии, меня относило за версту – это было так далеко от моей реальности, что больше напоминало плохо диагностированное сумасшествие у авторов. Никакой другой религиозности или уж тем более веры рядом со мной не было в помине. (Была, конечно. Мне ее просто не показывали, время тогда не пришло). Чтобы стать осознанным атеистом и иметь четкие доказательства, что вера – полнейший «опиум для народа», мне не хватало живого интереса к теме. Поэтому атеисткой я тоже не стала, так и оставшись просто безбожницей – человеком, в жизни которого Бога просто нет.

К 30 я уже лет десять жила в плену напряженной независимости, уверенно считая, что в состоянии сама быть Богом в своей судьбе. Смыслом жизни мною назначалась то карьера, то семья и дети, то самореализация, то простые житейские радости. Заканчивалось это всегда одинаково — время от времени меня погружало в жесточайшие кризисы бессмыслицы, из которых я долго собирала себя к нормальной жизни, чтобы снова рухнуть до дна. Но все чаще мне стали попадаться какие-то другие люди – в них было спокойствие и внутренний свет, с ними меня окутывало теплом и радостью. Я чувствовала, что рядом с ними перестаю быть ходячей головой и у меня появляется сердце. Они мне нравились. Это были протестанты, иногда буддисты, но чаще всего кришнаиты. Они знали о Нем что-то такое, что от меня пока ускользало, но к тому времени я уже пережила юношескую убежденность, что точно понимаю, как устроен этот мир. В этот зазор между моими моделями и жизнью уже могло что-то просочиться. Мне захотелось почувствовать то, что переживают они, и я стала пробовать отношения с Богом на вкус.

Иногда я заходила в маленький католический храм в Стамбуле: посидев в тишине его витражей, я выходила на безумные улицы наполненная миром и внутренней тишиной. Некоторое время помогала в церковном хоре – мы читали молитвы и пели литургию, и я пыталась понять, отзывается ли этот разговор с Богом во мне. Много лет я жила среди мусульман, но их вкус так и не стал моим. Мне очень нравились кришнаиты – их радость от общения с Богом во мне отзывается больше всего. Именно Кришну я почувствовала живым и настоящим. В этот момент казалось, что нужно обязательно и как можно скорее выбрать конфессию. Я читала 16 кругов мантры ежедневно, ругала себя, когда не получалось освятить еду и торопилась получить посвящение.

Все рухнуло в один день. Меня невозможно вписать в правила и ритуалы, которых я не понимаю или не принимаю — во мне включается упрямый бык, с которым я физически не могу справиться.

В один потрясающий день я поняла, что все мое общение с Богом стало пустой профанацией – я давно бездумно тараторю мантру, загораживаюсь молитвами, правилами, платками, а он все дальше и дальше от меня.

Я представила себя на Его месте и меня тут же отпустило: ему все это не нужно от меня! Ему глубоко наплевать, правильно ли я помню молитвы и сколько раз читаю их, ему не нужны мои аскезы и жертвы, его корежит от моего страха перед ним и боязни ошибиться. Когда два искренне любящих живых существа хотят пообщаться, им не нужны никакие особые условия для этого, кроме открытого сердца. Так мы подружились, и это самый большой подарок, который он сделал мне в этой жизни. Это дружба большого и маленького, щедрого и благодарного, любящего и любимого. Нам по-настоящему интересно вместе.

Я никогда больше не падала. Именно дружба с ним сделала меня тем, кто я есть сегодня. Именно его поддержка ведет меня по жизни. Именно благодаря ему я могу помочь вам.

Я часто спрашиваю: «Как у тебя с Богом? Вы дружите?». Ты опускаешь глаза.